Владимир Назаров, Кирилл Родионов
Часть 5. Судьба первого кредита МВФ
Достойное место в эпосе о чекистском заговоре Гайдара, сочиненным А. Н. Илларионовым, занимает легенда о спасении Евробанка с помощью кредита МВФ: «Осенью 1992-го Россия получила первый кредит от МВФ — миллиард долларов. Это было равно десятой части всего годового российского бюджета. И куда направил его Гайдар? Все деньги ушли в Париж, на спасение Евробанка, который почти семьдесят лет служил крышей для финансирования советских легальных и нелегальных операций в Европе. Похоже, даже другие члены правительства России того времени об использовании этого миллиарда ничего не знали1».
Андрей Николаевич абсолютно прав: члены правительства действительно ничего не знали о том, что кредит МВФ ушел на спасение Евробанка. Но не потому что от них это держали в тайне, а потому что на самом деле никаких денег в Париж на спасение Евробанка в 1992 г. или позже не переводилось. Это не соответствует бухгалтерским записям в книгах Центрального Банка и Евробанка (теперь ВТБ (Франция)). Чтобы понять, как появился вымысел о том, что Гайдар использовал кредит МВФ для спасения Евробанка, надо ответить на 3 ключевых вопроса:
Еще задолго до 1991 года по кредитам, выданным загранбанками, прекратили платежи КНДР и Куба. В течение 1991 года прекратили платежи по процентам за предоставленные совзагранбанками кредиты и возвращение самих кредитов Болгария и Монголия. Перестали платить госкомпании Чехословакии. Например, государственная турфирма «Чедок С.А.», построившая гостиницы за счет кредитов совзагранбанков. Власти передали эти гостиницы другой организации, «Чедок С.А.» обанкротили, кредиты не вернули. Нехватка валюты усугублялась тем, что из системы расчетов в переводных рублях вышли Венгрия, Румыния, Чехословакия и ГДР, и импорт из этих стран приходилось оплачивать в валюте.
В это же время стране критически не хватало валюты для закупки лекарств и медикаментов. В конце 1990 г. — начале 1991 г. Внешэкономбанк СССР под давлением правительства СССР (см. вставку 2) был вынужден выдавать валюту на закупки продовольствия, лекарств и других важнейших товаров, не имея никакой возможности привлекать для этого займы от иностранных банков. Возможности совзагранбанков по предоставлению кредитов на эти цели были тоже полностью исчерпаны. Единственным источником являлись средства на валютных счетах предприятий, но Внешэкономбанк был обязан поддерживать эквивалентные остатки на счетах за границей. Техническим решением этой проблемы стало следующее. Внешэкономбанк СССР4 изымал все денежные средства предприятий из западных банков и перевел в банки, подконтрольные Госбанку СССР (затем ЦБ РФ) под их обещание за счет полученных средств выдать краткосрочные кредиты тому же Внешэкономбанку СССР на оплату срочного импорта по заданиям правительства СССР. Таким образом, в реальности импортные закупки оплачивались за счет уменьшения остатков средств в западных банках: советское правительство «проедало» средства на счетах предприятий.
Андрей Николаевич абсолютно прав: члены правительства действительно ничего не знали о том, что кредит МВФ ушел на спасение Евробанка. Но не потому что от них это держали в тайне, а потому что на самом деле никаких денег в Париж на спасение Евробанка в 1992 г. или позже не переводилось. Это не соответствует бухгалтерским записям в книгах Центрального Банка и Евробанка (теперь ВТБ (Франция)). Чтобы понять, как появился вымысел о том, что Гайдар использовал кредит МВФ для спасения Евробанка, надо ответить на 3 ключевых вопроса:
- кто принимал решение о поддержке Евробанка?
- использовался ли кредит МВФ для поддержки Евробанка?
- надо ли было его вообще поддерживать?
Еще задолго до 1991 года по кредитам, выданным загранбанками, прекратили платежи КНДР и Куба. В течение 1991 года прекратили платежи по процентам за предоставленные совзагранбанками кредиты и возвращение самих кредитов Болгария и Монголия. Перестали платить госкомпании Чехословакии. Например, государственная турфирма «Чедок С.А.», построившая гостиницы за счет кредитов совзагранбанков. Власти передали эти гостиницы другой организации, «Чедок С.А.» обанкротили, кредиты не вернули. Нехватка валюты усугублялась тем, что из системы расчетов в переводных рублях вышли Венгрия, Румыния, Чехословакия и ГДР, и импорт из этих стран приходилось оплачивать в валюте.
В это же время стране критически не хватало валюты для закупки лекарств и медикаментов. В конце 1990 г. — начале 1991 г. Внешэкономбанк СССР под давлением правительства СССР (см. вставку 2) был вынужден выдавать валюту на закупки продовольствия, лекарств и других важнейших товаров, не имея никакой возможности привлекать для этого займы от иностранных банков. Возможности совзагранбанков по предоставлению кредитов на эти цели были тоже полностью исчерпаны. Единственным источником являлись средства на валютных счетах предприятий, но Внешэкономбанк был обязан поддерживать эквивалентные остатки на счетах за границей. Техническим решением этой проблемы стало следующее. Внешэкономбанк СССР4 изымал все денежные средства предприятий из западных банков и перевел в банки, подконтрольные Госбанку СССР (затем ЦБ РФ) под их обещание за счет полученных средств выдать краткосрочные кредиты тому же Внешэкономбанку СССР на оплату срочного импорта по заданиям правительства СССР. Таким образом, в реальности импортные закупки оплачивались за счет уменьшения остатков средств в западных банках: советское правительство «проедало» средства на счетах предприятий.
Финансирование импорта за счет средств Внешэкономбанка СССР?
Внешэкономбанк СССР в период до октября 1991 года (объявление моратория на внешние платежи Внешэкономбанка СССР, подготавливавшегося в тесном контакте с Правительством РФ) в качестве основного источника власти имел Правительство СССР. С 1 января 1988 года (первая банковская реформа, создание самостоятельных «спецбанков») Внешэкономбанк СССР перестал подчиняться Госбанку СССР. Он был подотчётен Правительству СССР по вопросам формирования и исполнения валютного плана страны (СССР), включавшего в себя, в том числе, все финансирующиеся государством импортные операции, и определявшего источники необходимых для этого валютных средств (например, кредиты иностранных банков, которые должен был привлекать или гарантировать Внешэкономбанк СССР). Таким образом, Правительство СССР определяло задания Внешэкономбанку СССР на привлечение кредитов, хотя кредитов ВЭБу западные банки уже не давали. Ю. С. Московскому, Председателю Правления Внешэкономбанка СССР, недавнему сотруднику аппарата Правительства СССР, надо было как-то выкручиваться. В том числе, это делалось путем изъятия из западных банков ранее размещенных депозитов (по сути валютных резервов страны), перевода их в дочерние банки Госбанка СССР и Внешэкономбанка СССР за границей, и получения под эти депозиты тех кредитов, которые ВЭБ должен был привлечь по заданию Правительства СССР. По отчётам в Правительство СССР и размер депозитов за границей не сокращался, и кредиты от иностранных банков привлекались, и импорт оплачивался. Пока все валютные резервы, ранее хранившиеся в западных банках, не кончились. Я не думаю, что Ю. С. Московский докладывал про эту «схемотехнику» кому-нибудь среди власть имущих (он нервничал по этому вопросу, осенью 1991 г. сильно запил и больше в возглавлявшийся им банк не являлся).
Роли Е. Т. Гайдара в этих процессах не было даже теоретически, так как он не занимал никаких постов ни в Правительстве СССР, ни в Госбанке СССР.
Источник: Интервью Ю. В. Пономарева (в 1990—1992 — генеральный директор, вице-президент, с 1992 г. — председатель правления Коммерческого банка для Северной Европы — Евробанка в Париже) авторам от 16 июля 2012 г.
Внешэкономбанк СССР в период до октября 1991 года (объявление моратория на внешние платежи Внешэкономбанка СССР, подготавливавшегося в тесном контакте с Правительством РФ) в качестве основного источника власти имел Правительство СССР. С 1 января 1988 года (первая банковская реформа, создание самостоятельных «спецбанков») Внешэкономбанк СССР перестал подчиняться Госбанку СССР. Он был подотчётен Правительству СССР по вопросам формирования и исполнения валютного плана страны (СССР), включавшего в себя, в том числе, все финансирующиеся государством импортные операции, и определявшего источники необходимых для этого валютных средств (например, кредиты иностранных банков, которые должен был привлекать или гарантировать Внешэкономбанк СССР). Таким образом, Правительство СССР определяло задания Внешэкономбанку СССР на привлечение кредитов, хотя кредитов ВЭБу западные банки уже не давали. Ю. С. Московскому, Председателю Правления Внешэкономбанка СССР, недавнему сотруднику аппарата Правительства СССР, надо было как-то выкручиваться. В том числе, это делалось путем изъятия из западных банков ранее размещенных депозитов (по сути валютных резервов страны), перевода их в дочерние банки Госбанка СССР и Внешэкономбанка СССР за границей, и получения под эти депозиты тех кредитов, которые ВЭБ должен был привлечь по заданию Правительства СССР. По отчётам в Правительство СССР и размер депозитов за границей не сокращался, и кредиты от иностранных банков привлекались, и импорт оплачивался. Пока все валютные резервы, ранее хранившиеся в западных банках, не кончились. Я не думаю, что Ю. С. Московский докладывал про эту «схемотехнику» кому-нибудь среди власть имущих (он нервничал по этому вопросу, осенью 1991 г. сильно запил и больше в возглавлявшийся им банк не являлся).
Роли Е. Т. Гайдара в этих процессах не было даже теоретически, так как он не занимал никаких постов ни в Правительстве СССР, ни в Госбанке СССР.
Источник: Интервью Ю. В. Пономарева (в 1990—1992 — генеральный директор, вице-президент, с 1992 г. — председатель правления Коммерческого банка для Северной Европы — Евробанка в Париже) авторам от 16 июля 2012 г.
Когда Внешэкономбанк СССР прекратил возвращать загранбанкам кредиты, то и они перестали возвращать Внешэкономбанку СССР его депозиты. Таким образом, наиболее болезненным для загранбанков было прекращение платежей Внешэкономбанком СССР по выданным им гарантиям, затем и по прямым полученным кредитам. В результате совзагранбанки терпели убытки, сопоставимые с размером их собственных средств. Прекращение платежей со стороны СССР поставило совзагранбанки на грань разорения5, так как было нарушено главное условие сохранения любого банка — это выполнение клиентами своих обязательств по кредитным, гарантийным и другим договорам. Основной контингент заемщиков загранбанков (в первую очередь Внешэкономбанк СССР) перестал платить по своим долгам, что и явилось причиной кризиса этих банков.
На рубеже 1991−1992 годов встал вопрос о судьбе росзагранбанков6. Постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 10 февраля 1992 г. № 2326−1 на Центральный банк Российской Федерации была возложена обязанность «осуществлять оперативное управление деятельностью зарубежных банков с участием капитала бывшего СССР и принимать решения об их сохранении, поддержке, реорганизации или ликвидации7». Следовательно, вся полнота ответственности за судьбу загранбанков (и, в частности, Евробанка) лежала не на Правительстве, а на Центральном банке, который Е. Т. Гайдар не возглавлял и никогда не контролировал: Центральный банк был подотчетен Верховному Совету РСФСР, Председатель Банка России назначался и освобождался от должности Верховным Советом РСФСР, персональный состав Совета Директоров Банка России утверждался Президиумом Верховного Совета РСФСР по представлению Председателя Банка России8. Гайдар мог бы нести ответственность за деятельность Центрального банка только в двух случаях:
Теперь необходимо определить, использовался ли кредит МВФ для поддержки Евробанка, ведь кредит МВФ предоставлялся именно Правительству, где Е. Т. Гайдар играл ключевую роль.
В начале 1990-х годов, действительно, был принят ряд решений о поддержке Евробанка со стороны Внешэкономбанка (по сути, Центрального банка)9. В соответствии с Соглашением между Внешэкономбанком и Евробанком от 14 февраля 1992 г. Внешэкономбанк переоформил все размещенные им в Евробанке депозиты на общую сумму около 1 млрд. долларов США в резервный капитал этого банка в форме партисипационного кредита10, который был предоставлен на следующие цели:
Для обеспечения юридической защиты средств Внешэкономбанка от притязаний его кредиторов 21 сентября 1992 г. между Банком России и Внешэконобанком была достигнута договоренность о переоформлении партисипационного кредита на имя Банка России. Это позволило избежать ареста активов Внешэкономбанка в Евробанке 7октября 1992 г. на основании решения суда г. Парижа. 18 ноября 1992 г. Банк России и Евробанк подписали Соглашение, по которому Банк России как основной акционер оказывал Евробанку финансовую поддержку путем отказа от своих кредитных требований к нему по партисипационному кредиту с оговоркой о возврате кредита Евробанком «при лучших обстоятельствах». В соответствии с указанной оговоркой восстановление суммы кредита должно было осуществляться Евробанком при условии достижения им положительных результатов на момент закрытия баланса за каждый финансовый год, следующий за 31 декабря 1992 г., в пределах сумм, эквивалентных положительным финансовым результатам12. Суть операции примерно та же: нерационально банкротить своего должника, если при банкротстве, скорее всего, ничего не получишь, а шанс вернуть долг в будущем, если дела пойдут на поправку, все-таки есть.
Необходимо признать, что Евробанку помогали и «живыми деньгами». Так, на основании Соглашения между Госбанком СССР и Евробанком от 28 ноября 1990 г. последнему был предоставлен субординированный кредит на сумму 218 млн. долларов США. Однако очевидно, что стратегическое решение о предоставлении данного кредита принимал не Е. Т. Гайдар, который на тот момент занимался исключительно научной деятельностью13, а председатель правления Госбанка СССР В. В. Геращенко. Единственной формой поддержки загранбанков Правительством Российской Федерации было направление государственным органам банковского надзора стран пребывания загранбанков писем, обещающих поддержку этим банкам со стороны России, включая возможную финансовую помощь. Евробанк в конце 1990 г. действительно получил краткосрочный заем от Центрального банка РСФСР на общую сумму около 90 млн долл. США14. Е. Т. Гайдар, скорее всего, поддерживал данное решения, чтобы не допустить проблем с обслуживанием счетов и кредитов российских пароходств в условиях реальной угрозы голода в 1992 г. Непосредственное решение о выделении денег принимал не Е. Т. Гайдар, а Г. Г. Матюхин и его заместитель Д.В. Тулин15. Однако А. Н. Илларионов почему-то критикует за поддержку Евробанка исключительно Е. Т. Гайдара.
Таким образом, в 1992 году при спасении Евробанка были использованы активы Внешэкономбанка СССР, ключевую роль в спасении играл Центральный банк, а «живых денег» Евробанк не получал. При чем же здесь тогда первый кредит МВФ, о котором говорит А. Илларионов? Дело в том, что Евробанк занимался управлением денежных средств, полученных Россией от МВФ.
В августе 1992 г. Министерство финансов РФ подписало соглашение о stand-by кредите с МВФ на общую сумму 719 млн. СПЗ (специальных прав заимствования — искусственное резервное и платёжное средство, эмитируемое Международным валютным фондом)16. Данная сумма была предоставлена Минфину двумя частями: 23 ноября 1992 г. — 240 млн. СПЗ, 18 декабря 1992 г. — 479 млн. СПЗ. Минфин запросил получение средств в долларах США и немецких марках. Средства в размере $ 832 млн. и 267 млн. немецких марок были кредитованы на счет агента Минфина, Центрального банка РФ, в Federal Reserve Bank of New York (FRBNY) и в Deutsche Baundesbank, Франкфурт. В соответствии с практикой, установленной между Евробанком и ЦБ в то время, эти валютные суммы переводились в Евробанк в целях управления инвестициями. 19 ноября 1992 г. господином Пономаревым от Евробанка и господином Тулиным от ЦБ было подписано соглашение, предусматривающее первое размещение средств Транша А. Являясь финансовым агентом Минфина по stand-by кредиту, предоставленному МВФ в ноябре-декабре 1992 г., ЦБ отразил свое обязательство перед Минфином на пяти отдельных счетах. Выписки по этим счетам ежедневно отсылались в Минфин, причем каждый год счета сверялись с учетными книгами и записями Минфина. В 1999 году в ходе аудиторской проверки Центрального банка России не было отмечено несовпадающих позиций за период, в течение которого ЦБ имел обязательство перед Минфином по вышеуказанному stand-by кредиту. Данный кредит был использован в соответствии с указаниями Минфина, и в июле 1995 г. счета были закрыты в связи с полным использованием Минфином имеющихся ресурсов.
Таким образом, все разговоры о том, что первый кредит МВФ был использован для спасения Евробанка, не более чем художественный вымысел. Евробанк был лишь агентом по управлению этими средствами. Выбор агента находился в компетенции Центрального банка (т.е. В.В. Геращенко), а отнюдь не правительства. Все деньги были потрачены Минфином на латание бюджетных дыр к середине 1995 года, а не ушли на поддержку Евробанка, как утверждает А. Н. Илларионов.
Вместе с тем, возникает вопрос: почему в 1992 году именно Евробанк стал агентом ЦБ по управлению средств Минфина? В. В. Геращенко объясняет это тем, что это было вынужденное решение, вызванное низким уровнем развития финансовых институтов непосредственно в самой России17.
Так ли оно было на самом деле, или В. В. Геращенко питал к Евробанку некоторую слабость, авторы судить не берутся. Оснований (документально подтвержденных фактов) не доверять В. В. Геращенко в данном вопросе, у нас нет, так как на тот момент, действительно, наблюдался огромный дефицит кадров и институтов, которые могли бы реализовывать интересы едва появившегося на свет российского государства. Вместе с тем, необходимо еще раз подчеркнуть, что к выбору агента по управлению средствами Минфина, Е. Т. Гайдар отношения не имел — это была прерогатива Центрального банка и выбор его председателя В. В. Геращенко.
Подведем итоги. Миф, созданный А. Н. Илларионовым о том, что Е. Т. Гайдар потратил первый кредит МФВ на спасение Евробанка, оказался бесконечно далеким от реальной ситуации:
Во-вторых, банкротство загранбанков неизбежно ухудшило бы деловую репутацию всей банковской системы России.
В-третьих, при банкротстве загранбанков неизбежно бы возникли проблемы в обслуживании морского транспорта, который получал от этих банков кредиты под залог судов20.
Скорее всего, совокупность этих аргументов убедила Е. Т. Гайдара стать сторонником оказания посильной помощи загранбанкам, тем более что, как было показано выше, это помощь не требовала выдачи им «живых денег». Банкротство же Евробанка, напротив, привело бы к появлению дополнительного внешнего долга.
На рубеже 1991−1992 годов встал вопрос о судьбе росзагранбанков6. Постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 10 февраля 1992 г. № 2326−1 на Центральный банк Российской Федерации была возложена обязанность «осуществлять оперативное управление деятельностью зарубежных банков с участием капитала бывшего СССР и принимать решения об их сохранении, поддержке, реорганизации или ликвидации7». Следовательно, вся полнота ответственности за судьбу загранбанков (и, в частности, Евробанка) лежала не на Правительстве, а на Центральном банке, который Е. Т. Гайдар не возглавлял и никогда не контролировал: Центральный банк был подотчетен Верховному Совету РСФСР, Председатель Банка России назначался и освобождался от должности Верховным Советом РСФСР, персональный состав Совета Директоров Банка России утверждался Президиумом Верховного Совета РСФСР по представлению Председателя Банка России8. Гайдар мог бы нести ответственность за деятельность Центрального банка только в двух случаях:
- если бы он или человек из его команды был председателем ЦБ (этого никогда не было);
- если бы он устойчиво контролировал большинство в Верховном совете (этого тоже не было — подробнее см. раздел «Применение силы в 1993 г. — злой умысел или историческая неизбежность»).
Теперь необходимо определить, использовался ли кредит МВФ для поддержки Евробанка, ведь кредит МВФ предоставлялся именно Правительству, где Е. Т. Гайдар играл ключевую роль.
В начале 1990-х годов, действительно, был принят ряд решений о поддержке Евробанка со стороны Внешэкономбанка (по сути, Центрального банка)9. В соответствии с Соглашением между Внешэкономбанком и Евробанком от 14 февраля 1992 г. Внешэкономбанк переоформил все размещенные им в Евробанке депозиты на общую сумму около 1 млрд. долларов США в резервный капитал этого банка в форме партисипационного кредита10, который был предоставлен на следующие цели:
- покрытие кредитов, предоставленных Евробанком Внешэкономбанку, или кредитов, гарантированных Внешэкономбанком;
- покрытие различных кредитов, по которым, в соответствии с французским законодательством, необходимо создавать провизии.
- увеличился капитал и снизились требования к Евробанку по созданию резервов (по депозитам банк должен создавать резервы, а по кредитам — нет, исчезала необходимость создания резервов на списание проблемных кредитов Внешэкономбанку СССР на суммы, намного превышающие капитал банка), что позволило обеспечить платежеспособность данного кредитного учреждения;
- дополнительных ресурсов «живыми деньгами» Евробанк не получал (Внешэкономбанк вряд ли смог бы получить обратно средства со своих депозитов, не расплатившись предварительно по ранее полученным от Евробанка кредитам);
- описанный выше маневр предпринимался с целью сохранить кредитоспособное, но неплатежеспособное учреждение, чтобы не потерять при банкротстве имеющиеся активы (в частности, депозиты Внешэкономбанка СССР) и не допустить ухудшения деловой репутации банковской системы России11.
Для обеспечения юридической защиты средств Внешэкономбанка от притязаний его кредиторов 21 сентября 1992 г. между Банком России и Внешэконобанком была достигнута договоренность о переоформлении партисипационного кредита на имя Банка России. Это позволило избежать ареста активов Внешэкономбанка в Евробанке 7октября 1992 г. на основании решения суда г. Парижа. 18 ноября 1992 г. Банк России и Евробанк подписали Соглашение, по которому Банк России как основной акционер оказывал Евробанку финансовую поддержку путем отказа от своих кредитных требований к нему по партисипационному кредиту с оговоркой о возврате кредита Евробанком «при лучших обстоятельствах». В соответствии с указанной оговоркой восстановление суммы кредита должно было осуществляться Евробанком при условии достижения им положительных результатов на момент закрытия баланса за каждый финансовый год, следующий за 31 декабря 1992 г., в пределах сумм, эквивалентных положительным финансовым результатам12. Суть операции примерно та же: нерационально банкротить своего должника, если при банкротстве, скорее всего, ничего не получишь, а шанс вернуть долг в будущем, если дела пойдут на поправку, все-таки есть.
Необходимо признать, что Евробанку помогали и «живыми деньгами». Так, на основании Соглашения между Госбанком СССР и Евробанком от 28 ноября 1990 г. последнему был предоставлен субординированный кредит на сумму 218 млн. долларов США. Однако очевидно, что стратегическое решение о предоставлении данного кредита принимал не Е. Т. Гайдар, который на тот момент занимался исключительно научной деятельностью13, а председатель правления Госбанка СССР В. В. Геращенко. Единственной формой поддержки загранбанков Правительством Российской Федерации было направление государственным органам банковского надзора стран пребывания загранбанков писем, обещающих поддержку этим банкам со стороны России, включая возможную финансовую помощь. Евробанк в конце 1990 г. действительно получил краткосрочный заем от Центрального банка РСФСР на общую сумму около 90 млн долл. США14. Е. Т. Гайдар, скорее всего, поддерживал данное решения, чтобы не допустить проблем с обслуживанием счетов и кредитов российских пароходств в условиях реальной угрозы голода в 1992 г. Непосредственное решение о выделении денег принимал не Е. Т. Гайдар, а Г. Г. Матюхин и его заместитель Д.В. Тулин15. Однако А. Н. Илларионов почему-то критикует за поддержку Евробанка исключительно Е. Т. Гайдара.
Таким образом, в 1992 году при спасении Евробанка были использованы активы Внешэкономбанка СССР, ключевую роль в спасении играл Центральный банк, а «живых денег» Евробанк не получал. При чем же здесь тогда первый кредит МВФ, о котором говорит А. Илларионов? Дело в том, что Евробанк занимался управлением денежных средств, полученных Россией от МВФ.
В августе 1992 г. Министерство финансов РФ подписало соглашение о stand-by кредите с МВФ на общую сумму 719 млн. СПЗ (специальных прав заимствования — искусственное резервное и платёжное средство, эмитируемое Международным валютным фондом)16. Данная сумма была предоставлена Минфину двумя частями: 23 ноября 1992 г. — 240 млн. СПЗ, 18 декабря 1992 г. — 479 млн. СПЗ. Минфин запросил получение средств в долларах США и немецких марках. Средства в размере $ 832 млн. и 267 млн. немецких марок были кредитованы на счет агента Минфина, Центрального банка РФ, в Federal Reserve Bank of New York (FRBNY) и в Deutsche Baundesbank, Франкфурт. В соответствии с практикой, установленной между Евробанком и ЦБ в то время, эти валютные суммы переводились в Евробанк в целях управления инвестициями. 19 ноября 1992 г. господином Пономаревым от Евробанка и господином Тулиным от ЦБ было подписано соглашение, предусматривающее первое размещение средств Транша А. Являясь финансовым агентом Минфина по stand-by кредиту, предоставленному МВФ в ноябре-декабре 1992 г., ЦБ отразил свое обязательство перед Минфином на пяти отдельных счетах. Выписки по этим счетам ежедневно отсылались в Минфин, причем каждый год счета сверялись с учетными книгами и записями Минфина. В 1999 году в ходе аудиторской проверки Центрального банка России не было отмечено несовпадающих позиций за период, в течение которого ЦБ имел обязательство перед Минфином по вышеуказанному stand-by кредиту. Данный кредит был использован в соответствии с указаниями Минфина, и в июле 1995 г. счета были закрыты в связи с полным использованием Минфином имеющихся ресурсов.
Таким образом, все разговоры о том, что первый кредит МВФ был использован для спасения Евробанка, не более чем художественный вымысел. Евробанк был лишь агентом по управлению этими средствами. Выбор агента находился в компетенции Центрального банка (т.е. В.В. Геращенко), а отнюдь не правительства. Все деньги были потрачены Минфином на латание бюджетных дыр к середине 1995 года, а не ушли на поддержку Евробанка, как утверждает А. Н. Илларионов.
Вместе с тем, возникает вопрос: почему в 1992 году именно Евробанк стал агентом ЦБ по управлению средств Минфина? В. В. Геращенко объясняет это тем, что это было вынужденное решение, вызванное низким уровнем развития финансовых институтов непосредственно в самой России17.
Так ли оно было на самом деле, или В. В. Геращенко питал к Евробанку некоторую слабость, авторы судить не берутся. Оснований (документально подтвержденных фактов) не доверять В. В. Геращенко в данном вопросе, у нас нет, так как на тот момент, действительно, наблюдался огромный дефицит кадров и институтов, которые могли бы реализовывать интересы едва появившегося на свет российского государства. Вместе с тем, необходимо еще раз подчеркнуть, что к выбору агента по управлению средствами Минфина, Е. Т. Гайдар отношения не имел — это была прерогатива Центрального банка и выбор его председателя В. В. Геращенко.
Подведем итоги. Миф, созданный А. Н. Илларионовым о том, что Е. Т. Гайдар потратил первый кредит МФВ на спасение Евробанка, оказался бесконечно далеким от реальной ситуации:
- кредит МВФ был полностью потрачен Минфином России на покрытие дефицита бюджета, Евробанк лишь временно управлял этими средствами;
- решение о выборе Евробанка как агента по управлению средствами Минфина России принимал председатель Центрального банка В. В. Геращенко, а не Е. Т. Гайдар;
- ключевые решения о поддержке Евробанка принимались не в правительстве, а в Центральном банке, который Е. Т. Гайдар никогда в полной мере не контролировал. Егор Тимурович мог обсуждать эти решения и даже поддерживать некоторые из них, но всю полноту ответственности за них несло руководство Госбанка СССР, а потом Центрального банка России;
- поддержка Евробанка в постсоветской истории осуществлялась «переоформлением» пассивов банка, а не выдачей «живых денег»;
- авторы не берутся судить о том, стоило ли поддерживать загранбанки или их необходимо было санировать. Однако в пользу поддержки многие участники тех событий приводят достаточно веские аргументы.
Во-вторых, банкротство загранбанков неизбежно ухудшило бы деловую репутацию всей банковской системы России.
В-третьих, при банкротстве загранбанков неизбежно бы возникли проблемы в обслуживании морского транспорта, который получал от этих банков кредиты под залог судов20.
Скорее всего, совокупность этих аргументов убедила Е. Т. Гайдара стать сторонником оказания посильной помощи загранбанкам, тем более что, как было показано выше, это помощь не требовала выдачи им «живых денег». Банкротство же Евробанка, напротив, привело бы к появлению дополнительного внешнего долга.
1
Е. Черных. Андрей Илларионов: «Рынок без правопорядка – это не капитализм, а сицилизм». // Комсомольская правда. 8 февраля 2012. http://kp.ru/daily/25831/2806018/
2
Московский народный банк (Лондон) и его отделение в Сингапуре, Коммерческий банк для Северной Европы — Евробанк (Париж), Ост-Вест Хандельсбанк (Франкфурт-на-Майне), Донау-банк АГ (Вена), Ист-Вест Юнайтед банк (Люксембург), Отделения Внешторгбанка (с 1988 г. — Внешкэономбанка) СССР в Цюрихе и в Лимассоле, Булгарсовинвест (София) и финансовая компания «Юраско» (Цюрих).
3
Отчет Счетной палаты РФ о результатах управления Банком России контрольным пакетом акций кредитных организаций, созданных на территории иностранных государств. С. 4-5. http://www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/4-buleten_doc_files-fl-131.pdf
4
Данные действия происходили в период до объявления моратория на платежи по внешним долгам Внешэкономбанка СССР (октябрь 1991 г.).
5
«Возникает риск ареста кредиторами Внешэкономбанка СССР денежных средств, размещаемых им в иностранных банках, в том числе в наших зарубежных банках. Эти и другие факторы, в частности, острая нехватка ресурсов в некоторых из зарубежных банков, обострившаяся в связи с неплатежами СССР, делают реальной перспективу банкротства этих банков. […] Банкротство банков обязательно повлекло бы за собой цепь банкротств других зарубежных коммерческих организаций, обслуживаемых этими банками, осложнило бы работу пароходств, Аэрофлота». См.: Руководители коммерческих банков Президенту РСФСР Ельцину Б. Н. О коммерческих банках России за рубежом. 18 декабря 1991 г. См.: РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 32. Д. 4006. Л. 110−112. http://gaidar-arc.ru/file/bulletin-1/DEFAULT/org.stretto.plugins.bulletin.core.Article/file/885
«По состоянию на 1 января 1992 года структура активов совокупного баланса банков (10,6 млрд долл. США) на 49,6% представлена задолженностью бывшего СССР, главным образом Внешэкономбанка СССР (либо под его гарантию), и на 14,3% задолженностью бывших социалистических стран. Таким образом, 63,9% баланса загранбанков представлено сомнительными активами, по подавляющей части которых в настоящее время не производятся выплаты ни основного долга, ни начисляемых на него процентов, что существенно подрывает ликвидность и рентабельность загранбанков, особенно в существующих условиях, характеризующихся невозможностью фондирования активных операций за счет привлекаемых с рынка средств». См.: Председатель Комитета по оперативному управлению деятельностью Внешэкономбанка СССР Ю. В. Пономарев — Комиссии В С РСФСР по бюджету, планам, налогам и ценам. «О современном положении загранбанков с участием капитала бывшего СССР». 02.01.1992. ГАРФ. Ф. 10 026. Оп. 4. Д. 173. http://gaidar-arc.ru/file/bulletin-1/DEFAULT/org.stretto.plugins.bulletin.core.Article/file/922
«По состоянию на 1 января 1992 года структура активов совокупного баланса банков (10,6 млрд долл. США) на 49,6% представлена задолженностью бывшего СССР, главным образом Внешэкономбанка СССР (либо под его гарантию), и на 14,3% задолженностью бывших социалистических стран. Таким образом, 63,9% баланса загранбанков представлено сомнительными активами, по подавляющей части которых в настоящее время не производятся выплаты ни основного долга, ни начисляемых на него процентов, что существенно подрывает ликвидность и рентабельность загранбанков, особенно в существующих условиях, характеризующихся невозможностью фондирования активных операций за счет привлекаемых с рынка средств». См.: Председатель Комитета по оперативному управлению деятельностью Внешэкономбанка СССР Ю. В. Пономарев — Комиссии В С РСФСР по бюджету, планам, налогам и ценам. «О современном положении загранбанков с участием капитала бывшего СССР». 02.01.1992. ГАРФ. Ф. 10 026. Оп. 4. Д. 173. http://gaidar-arc.ru/file/bulletin-1/DEFAULT/org.stretto.plugins.bulletin.core.Article/file/922
6
Из воспоминаний Д. В. Тулина, бывшего в 1991—1994 гг. зампредом ЦБ: «После мучительных колебаний я сделал выбор в пользу поддержки СЗБ. Помимо чисто финансового анализа на формирование моей позиции повлияла оценка негативных последствий принудительного закрытия СЗБ для деловой репутации Банка России и всей российской банковской системы. В частности, после такого скандала на долгие годы вперёд путь российским банкам для открытия их дочерних учреждений за границей был бы закрыт, да и перспективы получения хороших кредитных рейтингов для отдельных банков и для страны в целом существенно ухудшились бы». Цит. по: Н. Кротов. Жизнь и удивительные приключения Виктора Геращенко, сына банкира Владимира Геращенко, рассказанные им самим, его друзьями и коллегами, внимательно выслушанные и записанные летописцем Николаем Кротовым. М., 2010. С. 232.
7
Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР от 10 февраля 1992 г. № 2326-1 «О мерах по стабилизации финансового положения зарубежных банков с участием капитала бывшего СССР». http://www.lawmix.ru/pprf/98043
8
Согласно ст. 8 Закона РСФСР от 2 декабря 1990 года № 394-1 "О Центральном Банке РСФСР", ЦБ РСФСР был подотчетен Верховному Совету РСФСР
9
Источник: Отчет Счетной палаты РФ о результатах управления Банком России контрольным пакетом акций кредитных организаций, созданных на территории иностранных государств. С. 25-26. http://www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/4-buleten_doc_files-fl-131.pdf
10
Партисипационный кредит – кредит, предоставленный в разных валютах, с частичным погашением в зависимости от обстоятельств. Погашение кредита возможно только по разрешению надзорных банковских органов Франции.
11
В конце 90 — начале 91 гг. Внешэкономбанк СССР под давлением правительства СССР был вынужден выдавать валюту на закупки продовольствия, лекарств и других важнейших товаров, не имея никакой возможности привлекать для этого займы от иностранных банков. Возможности совзагранбанков по предоставлению кредитов на эти цели были тоже полностью исчерпаны. Единственным источником являлись средства на валютных счетах предприятий, но Внешэкономбанк был обязан поддерживать эквивалентные остатки на счетах за границей. Техническим решением этой проблемы для руководства Внешэкономбанка СССР являлось размещение валютных депозитов в совзагранбанках, и одновременное привлечение от них в тех же суммах кредитов на оплату срочного импорта по заданиям правительства СССР. В результате за счет таких встречных сделок с нулевым реальным движением средств по отчетности банка выполнялись задания по привлечению иностранных кредитов, а сумма средств на счетах за границей сохранялась. В реальности импортные закупки оплачивались за счет уменьшения остатков средств в западных банках, что делало невозможным использование клиентами банка валюты, хранящейся на счетах во Внешэкономбанке СССР. Деньги клиентов были заморожены, и в дальнейшем эти долги Внешэкономбанка СССР были переоформлены в валютные облигации Минфина Р Ф.
Местные контрольные органы видели наличие встречных требований между Евробанком и Внешэкономбанком, составлявших порядка 2 млрд. долларов США с каждой стороны, и официально запретили Евробанку возврат Внешэкономбанку СССР полученных от него депозитов до того, как Внешэкономбанк СССР вернет полученные от Евробанка кредиты. Хотя и без всяких запретов вернуть искусственно нарисованные на балансе Евробанка депозиты Евробанк бы не смог до погашения встречных долгов Внешэкономбанком. Вместе с тем эти депозиты могли быть арестованы по решению суда по искам других кредиторов Внешэкономбанка СССР, и эту проблему надо было срочно решать. Перевод депозитов в статус партисипационного кредита, обеспечивающего возврат Внешэкономбанком СССР кредитов, полученных от Евробанка, решал две задачи: риски ареста депозитов снимались, и одновременно у Евробанка исчезала необходимость создания резервов на списание проблемных кредитов (кредитов Внешэкономбанку СССР) на суммы, намного превышающие капитал банка. Более простое решение тех же задач состояло в зачёте взаимных требований между Евробанком и Внешэкономбанком СССР, однако по правилам Лондонского клуба иностранных банков — кредиторов Внешэкономбанка СССР зачет не допускался. — Источник: иинтервью Ю. В. Пономарева авторам от 16 июля 2012 г.
Местные контрольные органы видели наличие встречных требований между Евробанком и Внешэкономбанком, составлявших порядка 2 млрд. долларов США с каждой стороны, и официально запретили Евробанку возврат Внешэкономбанку СССР полученных от него депозитов до того, как Внешэкономбанк СССР вернет полученные от Евробанка кредиты. Хотя и без всяких запретов вернуть искусственно нарисованные на балансе Евробанка депозиты Евробанк бы не смог до погашения встречных долгов Внешэкономбанком. Вместе с тем эти депозиты могли быть арестованы по решению суда по искам других кредиторов Внешэкономбанка СССР, и эту проблему надо было срочно решать. Перевод депозитов в статус партисипационного кредита, обеспечивающего возврат Внешэкономбанком СССР кредитов, полученных от Евробанка, решал две задачи: риски ареста депозитов снимались, и одновременно у Евробанка исчезала необходимость создания резервов на списание проблемных кредитов (кредитов Внешэкономбанку СССР) на суммы, намного превышающие капитал банка. Более простое решение тех же задач состояло в зачёте взаимных требований между Евробанком и Внешэкономбанком СССР, однако по правилам Лондонского клуба иностранных банков — кредиторов Внешэкономбанка СССР зачет не допускался. — Источник: иинтервью Ю. В. Пономарева авторам от 16 июля 2012 г.
12
Источник: Отчет Счетной палаты РФ о результатах управления Банком России контрольным пакетом акций кредитных организаций, созданных на территории иностранных государств. С. 25−26. http://www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/4-buleten_doc_files-fl-131.pdf
13
В правительство Егор Тимурович пришел 6 ноября 1991 года, то есть почти через год после оказания Евробанку финансовой помощи.
14
Источник: Отчет Счетной палаты РФ о результатах управления Банком России контрольным пакетом акций кредитных организаций, созданных на территории иностранных государств. С. 25−26. http://www.ach.gov.ru/userfiles/bulletins/4-buleten_doc_files-fl-131.pdf
15
Из воспоминаний Д. В. Тулина (в 1991—1994 годах — заместителя председателя Банка России): «Г. Г. Матюхин на интуитивном уровне поддерживал все действия в поддержку СЗБ (и его роль в их спасении в итоге оказалась очень велика), но, не будучи профессиональным банковским работником, он сильно зависел в формировании своей позиции от ближайших помощников. Я чувствовал, что если стану убеждать Г. Г. Матюхина в бесполезности и нецелесообразности поддержки СЗБ, то он с этим согласится. Это ощущение личной ответственности, когда ты можешь поступить по-всякому и за тобой никого больше нет, тяготило меня чрезвычайно.». См.: Н. Кротов. Жизнь и удивительные приключения Виктора Геращенко, сына банкира Владимира Геращенко, рассказанные им самим, его друзьями и коллегами, внимательно выслушанные и записанные летописцем Николаем Кротовым. М., 2010. С. 231.
16
Источник: Результаты аудиторской проверки Центрального банка России. 2 июля 1999 г. // Коммерсант. № 136 (1780). 03.08.1998. http://kommersant.ru/doc/223 023.
17
Из воспоминаний В. Геращенко, в 1992—1994 гг. возглавлявшего ЦБ РФ: «В 1992 году, когда Минфин получил первый транш кредита МВФ, эту валюту, естественно, положили на наши счета, встал вопрос: как и куда её размещать. Внешэкономбанк СССР в 1991 году приказал долго жить, де-факто стал банкротом и без денег. В 1992 году я как раз вернулся в Центробанк России и, столкнувшись с проблемой, сказал председателю правления Внешторгбанка России Юрию Владимировичу Полетаеву: «Юра, людей, специалистов по валютным операциям у нас нет! Дмитрий Тулин разбирается в общих экономических проблемах, но надо кому-то размещать валютные средства. Пришли мне человека». Следует сказать, что новый Внешторгбанк России, созданный в 1992 году, имел пару дилеров да двух девочек в back-офисе. Полетаев прислал мне своего старшего дилера Александра Потёмкина. Начали работать, вскоре приходит Т. В. Парамонова (она тогда в банке контролировала исполнение госбюджета, расчёты и бухгалтерию) и жалуется: «У нас валютные счета не зачисляются в баланс!» Я вызываю Потёмкина, и выясняется, что операции действительно в баланс не вносятся, а действия записываются только на листочке: «Размещено 30 млн. долларов через Chase Manhattan Bank с такого-то числа на три месяца по такой-то ставке». И ребята даже дату закрытия не ставят. Я вызываю Тулина: «Вы что там одурели?! Разве так делаются валютные операции? Есть же в банке back-офис, всё должно фиксироваться в бухгалтерии!» В это время приезжает Юра Пономарёв, руководитель Евробанка и предлагает: «Давайте я буду вести ваши валютные операции за маленькую комиссию!». См.: Н. Кротов. Жизнь и удивительные приключения Виктора Геращенко, сына банкира Владимира Геращенко, рассказанные им самим, его друзьями и коллегами, внимательно выслушанные и записанные летописцем Николаем Кротовым. М., 2010. С. 240−241.
18
ЦБ РФ — Гайдару. Весьма срочно. О необходимости срочной поддержки загранбанков. 19.12.1991. Архив Ц Б РФ. http://gaidar-arc.ru/file/bulletin-1/DEFAULT/org.stretto.plugins.bulletin.core.Article/file/894; Ю. В. Пономарев (в 1991 г. — вице-президент — генеральный директор Евробанка): «Главным было не допустить поспешной их [банков — прим. авт.] ликвидации, сопровождающейся распродажей активов (требований на тот же Внешэкономбанк СССР) по действовавшим тогда бросовым ценам». Цит. по: Н. И. Кротов Московский народный банк. 100 лет истории. М., 2011. С. 532.
19
Источник: интервью Ю.В. Пономарева авторам от 16 июля 2012 г.
20
«Дополнительно к указанным прямым последствиям ликвидации банка можно предположить также и косвенные. Например, новый владелец скупленных по цене значительно ниже номинала обязательств „Минморфлота“ и „Рыбкомфлота“ на сумму около 400,0 млн долл., обеспеченных на 100% залогом судов, находящихся в пределах иностранной юрисдикции, в отличие от Моснарбанка заинтересован при неплатеже немедленно реализовать свою прибыль, использовав право залога и соответственно продажи судов. Какова бы ни была при этом продажная цена судов, она несомненно при любой конъюнктуре превысит сумму средств, истраченных на покупку активов при ликвидации. Учитывая валютное положение в стране, длительные задержки с платежами указанных организаций предполагаются вполне возможными». См.: Справка и.о. финансового директора Моснарбанка А. А. Бутина для переговоров с Банком Англии заместителя Премьер-министра Правительства Р Ф Е. Т. Гайдара по вопросу о сохранении Московского Народного Банка в Лондоне (Моснарбанк). Приложение. 23.01.1992. Личный архив Е. Т. Гайдара. http://gaidar-arc.ru/file/bulletin-1/DEFAULT/org.stretto.plugins.bulletin.core.Article/file/2350