«В ближайшие восемь лет полтора миллиона человек в Германии освоят новую для себя профессию»
- Вкладка 1
Будучи руководителем отдела кадров в Deutsche Telecom, я участвовал в процессе перехода к цифровым технологиям. Когда в середине 2012 года я уходил на пенсию, вместе со мной на пенсию преждевременно было отправлено 54 тысячи сотрудников, более 30 тысяч было вновь нанято на новые должности и более 70 тысяч прошло процесс переобучения. Почему так получилось? Потому что в Deutsche Telecom внедрялись новые технологии, и этот процесс стал, по сути, прототипом дальнейшего технического развития страны и показателем того, что происходило в обществе – сокращение, преобразование, восстановление. Самый интересный вопрос в этой связи: насколько сильно это способно изменить рынок труда? Последние два года я активно слежу в качестве эксперта и сопровождаю процесс «Рынок труда 4.0» Министерства труда. Должен отметить, что «сопровождать» значит для меня не констатировать и прославлять сегодняшнюю политику в отношении рынка труда, а критически (в хорошем смысле этого слова) оценивать различные перспективы его будущего.
Если мы говорим о четвертой промышленной революции, позвольте остановиться на шести тезисах. Первый тезис – о четырех промышленных революциях как таковых. Изобретение ткацкого станка в 1784 году стало первой промышленной революцией. Вторая промышленная революция случилась в 1870 году с появлением конвейера на скотобойне в Цинциннати. Третья промышленная революция, если мы хотим идентифицировать ее в Германии, пришлась на внедрение программируемых систем управления фирмы Trumpf в Швабии, произошла компьютеризация работы, то есть все то, что мы сегодня называем «тойотизмом» от слова «Тойота». А сейчас мы наблюдаем четвертую промышленную революцию, которая состоит из двух элементов, если такое деление вообще можно произвести. Промышленность 4.0 – это программируемое управление всего: отдельных частей и целых сетей, и не только в промышленной продукции, но и в работе с клиентами и поставщиками. Это с одной стороны. С другой стороны, это интеллектуальные услуги. Например, Uber или Amazon. По некоторым подсчетам, цифровые фирмы забрали себе 23-24% немецкого торгового рынка. Это и есть четыре промышленные революции.
Для наших российских друзей, скорее всего, более приемлема система циклов, придуманная Кондратьевым. Позднее Шумпетер ввел для них термин «длинные волны экономического развития». Первая волна включала в себя все, что было связано с Вернером Сименсом, Робертом Бошем, Даймлером, то есть сила, мануфактура, механика. Вторая волна – это телеграф, фотография, сталь. Третья волна – энергия, электросети, электротехника, телефония. Четвертый Кондратьевский цикл характеризовался мобильностью, телевидением, воздушным сообщением, ядерной энергией, искусственными материалами. Пятый цикл – это эра информационных технологий, а шестой – сетевое подключение, хотя Кондратьев так его не называл. Интересно, что большинство наших крупных фирм были созданы во второй и третий Кондратьевский циклы. Это «Сименс», «Даймлер», «Хенкель», «Байер». И только одна фирма образовалась в пятый цикл, это фирма SAP (разработчик универсального программного обеспечения).
Таким образом, обозначено поле, где возможны проблемы, если мы говорим о промышленности. Но тема использования цифровых технологий касается и программного обеспечения. Очевидно, что промышленная революция 4.0 затрагивает все сферы – интеллектуальными услугами сегодня пользуются банки, мир страхования, торговля, к примеру, Amazon, гостиничная отрасль, например, Airbnb. И речь идет уже не только об экономике, затрагивается и экосистема, и система здравоохранения. Каким образом обеспечить медицинское сопровождение в отдаленных уголках страны, принимая во внимание демографическое развитие в последующие 20 лет? Каково будет соотношение между «телемедициной» и стационарным обслуживанием? Без цифровых технологий мы не обойдемся. Это касается и отношения граждан к открытому правительству, актуальна тема «электронного правительства» (e-government).
Третий тезис определяют сильные позиции Германии как высокоразвитой промышленной страны. Я бы назвал Германию «промышленным домом мира». Так как уровень сам по себе очень высок, то в условиях промышленной революции 4.0 мы уже задумываемся об интеллектуальных фабриках, повсеместном применении роботов на предприятиях. В этой связи большее внимание мы уделяем промышленным роботам, а не сервисным.
Но надо отметить, что в области интеллектуальных услуг, в области услуг на цифровом уровне Германия не так успешна. Посмотрим на тему цифровой экологии, например, на состояние дел с электронными медицинскими картами. В Дании 80% граждан являются счастливыми обладателями электронных медицинских карт. США применяют цифровые технологии в первую очередь не в промышленности, а в сфере услуг. Я бы сказал, что у них не промышленность 4.0, а интеллектуальные услуги 4.0. Они, например, начали с электронного университета (e-university), это практически первый онлайн-университет, в котором сейчас обучается 12 миллионов человек из более чем 150 стран. А еще – Amazon, Uber, Airbnb и так далее. А сейчас на примере фирмы Tesla, которая купила (машиностроительную) фирму Grohmann, мы наблюдаем, как американские интернет-гиганты медленно перемещаются из сферы интеллектуальных услуг в промышленную область. Таким образом, мы видим две совершенно разные философии мышления и разные схемы действий по внедрению цифровых технологий. И многие эксперты в этой стране говорят, что мы должны торопиться, иначе мы проиграем в сфере интеллектуальных услуг 4.0. И если мы не предпримем решительных шагов, мы их не догоним.
Хочу еще кое-что добавить. У меня была возможность посетить фабрики General Electric в США. Конечно, не сравнить с Siemens, но хочу подчеркнуть, как оказалось, американцы хороши не только в области интеллектуальных услуг, они достигли высокого уровня и в промышленной революции 4.0.
Четвертый тезис – скачки в развитии технологий и культура труда взаимосвязаны. С установкой первых механических ткацких станков появилась фабрика, изменилась вся работа по производству продукции. С изобретением конвейера на скотобойне в Цинцинате работа стала поточной, Генри Форд довел ее до совершенства на своих автомобильных заводах. С введением программируемого управления началась компьютеризация офисов и всей системы администрирования. Сейчас в эпоху промышленной революции 4.0 мы снова стоим перед вызовом нового витка развития рынка труда. С одной стороны, есть социальные инновации в виде home office, которые дают больше возможностей для доверительного перераспределения рабочего времени, больше независимости для научной и креативной работы, больше мобильности. Мои инженеры по развитию еще в 2004 году предлагали такое перераспределение времени: после обеда они хотели бы побыть дома, потом снова прийти в офис, а после ужина снова поработать за компьютером, но уже из дома. Тогда профсоюзы решительно выступили против такой формы организации труда. Хотя цифровые технологии в сфере труда создают хорошие потенциальные условия для работы. Но, с другой стороны, если мы понаблюдаем, как, например, работает цифровая фабрика услуг Amazon, мы увидим, что это тот же конвейер, только цифровой. Таким образом, любое развитие как в реальной экономике, так и области интеллектуальных цифровых услуг тянет за собой развитие рынка труда.
Пятый тезис. Наряду с развитием интеллектуальных услуг и промышленной революцией 4.0 есть еще одна интеллектуальная тема, а именно – таланты. В настоящее время я руковожу инициативной группой «Математика, информатика, естественные науки, техника», каждые полгода совместно с Институтом экономики мы проводим пресс-конференции. И надо сказать, что в этом году мы испытали нехватку экспертов в области математики, информатики, естественных наук и техники. В Германии из 240 тысяч человек 60% квалифицированные рабочие и техники, 40% академики, и из них половина – специалисты по информационным технологиям, что говорит о нехватке именно в сфере информатики, то есть не хватает именно тех специалистов, которые могли бы помочь с внедрением информационных технологий. Количество таких специалистов могло бы увеличиться на 120 тысяч, если бы мы в течение последних 5 лет обеспечили приток квалифицированных трудовых резервов из Китая, Индии, России, Франции или Испании. Другими словами, нам нужен мощный магнит для привлечения талантов.
Наконец, позвольте мне перейти к последнему тезису. Повлияет ли роботизации или автоматизация на будущее рынка труда? Или на рынок труда в будущем? Проведенные опросы среди 2 тысяч экспертов, изучающих рынки труда и новые технологии, показали следующее: почти 50% считают, что исчезнут определенные виды работ и ничего взамен не появится. Другая половина утверждает, что вместо исчезнувших появятся новые, если человеческие потребности спровоцируют спрос на новые продукты и услуги. В Германии тоже были проведены аналогичные исследования. Похожие тенденции затрагивают в первую очередь Баварию, там прогнозируется до 40% потери работы. Самый мягкий вариант из всех исследований, которые я знаю, предполагает, что до 2025 года полтора миллиона человек в Германии освоят новую для себя профессию в сфере цифровых технологий, то есть произойдет квалификационная перезагрузка.
В заключении позвольте вспомнить одну шуточную ситуацию. Когда министром труда была госпожа фон дер Лайен, мы вместе с одним из моих коллег проводили консультации, и я сказал, что Германии необходимо эффективное планирование кадрового состава, особенно для промышленного кластера. Что просиходит с точным машиностроением в Шварцвальде? Как развивается оптика в Ольденбурге? Что происходит с медицинской техникой в Тутлингене? Где есть насущные потребности в цифровых технологиях? Какие прогнозы? Какие оценки? Один из ее заместителей ответил мне тогда: «Господин Заттельбергер. Все в порядке. Раз в полгода мы получаем отчет агенства по труду».
Томас Заттельбергер – экс-директор по по персоналу компании Deutsche Telekom, председатель объединения немецких работодателей «MINT: создаем будущее». Цель организации – решить существующую нехватку квалифицированных рабочих в экономике Германии в области науки и техники. Выступление состоялось в рамках дискуссии «Четвертая индустриальная революция и будущее рынка труда» в Мюнхене 30 мая 2017 года.